YUG

Театр начинается с вешалки, а фильм – с названия. Новый фильм о Бонде озаглавлен «Квант милосердия». Небольшая справка из «Википедии»: квант в физике – минимальная единица, на которую может измениться значение физической величины.

Впрочем, наш «Квант» с физикой почти не имеет ничего общего, так – звучно и пафосно – называется международная организация, которую возглавляет демонический злодей Доминик Грин, несколько смахивающий на крысенка (звезда французского арт-хауса Матье Амальрик), и еще десяток крупных политиков.

Вторая часть названия картины, как уже неоднократно было подмечено, не совсем аккуратно переведена на русский язык: переживающий смерть своей первой и единственной «бонд-герл» Веспер Линд (Ева Грин, «Казино Рояль») Бонд жаждет утешения («solace»).

Однако сложно назвать человека, который убивает гораздо чаще, чем ему положено по статусу, и явно получает от этого удовольствие, проявляющим милосердие («mercy»).

Да, новый Джеймс Бонд такой: жесткий, с застывшей на все случаи жизни физиономией, ни тени улыбки, никакой иронии, легкости, элегантности и некоего класса, присущего предыдущим бондам.

Он – боец, человек дела, ремесленник, повинующийся памяти своего тренированного тела. Это уже, скорее, Джейсон Борн, идентифицирующий себя при помощи рефлексов, потерявший воспоминания, но не опыт.

На сходство с трилогией о Борне также работает оператор Дэн Брэдли, к манере съемок которого нужно долго привыкать, особенно людям со слабым вестибулярным аппаратом.

Сцены экшна, снятые головокружительными пролетами камеры в, казалось бы, невозможных ракурсах и направлениях должны были подчеркивать пресловутый экшн, однако вызывают легкую тошноту и быстро утомляют глаз, который просто физически не может сфокусироваться на чем-то определенном.

К плюсам фильма относится сценарий, к которому помимо прочих также приложил руку Пол Хаггис («Оскар» за сценарий «Столкновения» и номинация на «Оскар» за «Малышку на миллион»).

Бонд постоянно иронизирует над штампами «бондианы». Фирменный коктейль? Пожалуйста. «Что вы пьете?» – спрашивает Бонда Матисс. «В самом деле, а что я пью?» – удивляется Бонд, бармен излагает рецепт коктейля, и это вовсе не хрестоматийное мартини с водкой.

Девушка Бонда? Получите, распишитесь. Единственную даму (Джема Артертон), которую в этом фильме можно назвать «бонд-герл», после пары эпизодов (и одного, на скорую руку снятого эротического) топят в нефти. «Она работала в офисе! Посмотри, что с ней сделали из-за тебя!» – шумно возмущается глава британской разведки М (Джуди Денч).

Имеется также шутка на злобу дня: южноамериканскому диктатору дают взятку исключительно в евро, поскольку «доллар уже не тот».

Ольга Куриленко, зачем-то дублировавшая сама себя, благодаря своему акценту вызывает смех в зале в сценах, где смех вовсе не предполагается.

А эпилог, перенесенный в заснеженную Казань, которую, судя по всему, снимали где-то в британской провинции, и вовсе провоцирует зал на истерику.

Но шутки шутками, а «бондиана» серьезно рискует превратиться в непритязательный аттракцион погонь и взрывов для зрителей старшего школьного возраста.

Даже если согласиться с несколько спорным высказыванием кинокритика Зельвенского о том, что, дескать, разговоры о Бонде не имеют смысла, поскольку «это миф, уже лет сорок не являющийся кино, а приносящий радость», то эмоции от просмотра «Кванта милосердия», сделанного по тем же рецептам и даже с некоторым пиететом к ранним сериям, похожи, скорее, на ощущения от фальшивых елочных игрушек из анекдота.

Не радуют и все тут. Кажется, к 22-й серии из франшизы окончательно выветрились элегантность, стиль, грация и нерв, им на смену пришли великолепно отточенные трюки.